|
|
Наверное, в 1984 году создатели Дю Солея не представляли, что название труппы станет пророческим. Но так вышло: вокруг цирка Солнца вращаются десятки современных коллективов – французские, немецкие, итальянские, румынские, африканские… Есть и английский.
Как худрук укусил директора
Встречайте – Mamaloukos из Лондона. Каждый год исполинское красно-белое шапито появляется то в Манчестере, то в Йоркшире. Вокруг него – десятки блестящих фургонов и сотни беспокойных людей. А внутри – античные трагедии. Это не фигура речи – цирк, в самом деле, ставит древние пьесы.
Все началось в 1996 году. Безвестный режиссер Шон О’Брайан собрал компанию знакомых циркачей и открыл нечто вроде уличного театра. На фотографиях тех лет будущие худруки директора по маркетингу кусают друг другу ноги и отрывают головы. На головах – все представимые цвета от пламенно-рыжего до изумрудного. На ногах – тяжелые высокие сапоги.
В Россию этот стиль придет в начале двухтысячных. К тому времени театр превратится в цирк и выберет себе имя – Mamaloukos. Он купит себе красный с желтым шатер и отправится путешествовать по Британии. С чем выступала подросшая и разбогатевшая труппа? С античными постановками.
Отвратительное английское образование
Акробаты и воздушные гимнасты одевались на сцену обманчиво просто, минимально прикрывая тело. Цирк из бунтарского духа отказался от сложносочиненных дорогих костюмов. Да они и не были нужны: британцы и так раскупали билеты на «странный», «дикий», «театральный» цирк. Позже, в Афинах, артистов назовут гениями. Но не будем забегать вперед.
В 2002 году Mamaloukos приехал на фестиваль в Грецию с «Птицами», комедией Аристофана. Так за один день – с небольшого сатирического спектакля – у артистов началась новая жизнь. Оказалось, греки в восторге от тревожной музыки, полураздетых акробатов в масках-клювах и переделанного на современный лад канонического текста. Более того, пьеса очаровала весь мир.
Европейцы впечталились так, что цирк выступает с «Птицами» и сейчас. «На самом деле, у нас отвратительное образование», – сетует Шон О’Брайан, – «В Британии люди не знакомы с античными комедиями. О них почти не вспоминают ни в школах, ни в институтах. Ими не интересуются в детстве, а когда вырастут и увидят что-то в театре, влюбляются».
Звери в пеньюаре
Так вышло и с Аристофаном. Комедия о юношах, что устали платить налоги в Афинах и построили птичий город, смотрится свежо и остро. А чтобы представление не напоминало зрителям школьные походы в театр (все же они в цирке и надеются увидеть что-то необычное), на манеже крутят тройные сальто, свиваются змеями, летают под куполом без страховки и становятся друг другу на головы.
Правда, главное в цирке Mamaloukos не это. «Вся соль – в бунтарстве», – в тысячный раз произносит Шон О’Брайан, – «Нас все еще вдохновляют ранние спектакли Дю Солея, безумные для их времени, жесткие, революционные». Постановки британцев почти такие же – непредсказуемые, иногда абсурдные, часто красивые и всегда – подвижные, живые.
Герои могут расхохотаться, забыть текст, выйти к зрителю раздетыми. Нищий грек таскает офисный кейс, а зверь ходит по сцене в пеньюаре. Но кто сказал, что цирк должен походить на обыденную жизнь?
|
|
