|
|
В сентябре во французских городках и городишках прибавляется людей. В Селье, Понтуазе и Бетюне, в Виши и Ле-Пюи-ан-Веле становится куда больше сантехников, бухгалтеров, стоматологов, непризнанных поэтов и школьников. Последним – хуже всего: школа, летом далекая, как древнегреческие мифы, снова разевает двери, обклеенные объявлениями, и опять нудит о распорядке дня, чистых ногтях и таблице умножения.
И вот тогда-то – в первые месяцы учебы – в городки и городишки Франции приезжает цирк. По всем правилам детских фильмов он бродячий, с лохматыми пони, с дружелюбным клоуном, с вихрастым мальчиком-жонглером и крохотной девочкой, которая может ничего не делать, лишь бы кружилась в коротеньком блестящем платьице. Все это есть. Есть и то, чего не мог выдумать ни один режиссер: бродячий цирк вытаскивает детей из-за парт прямо на манеж!
Александр и Александра
Спасительную труппу зовут семейным цирком Клисингов. Осенью они разворачивают свой крохотный шатер на пятьсот зрителей, берут пони и пару лошадей, набирают с десяток артистов и отправляются из западного городка Сен-Брие по всей Франции. В семье – пять человек, но и родители, и школьники упрямо зовут труппу цирком Александра и Александры. Так поэтичнее.
Александр и Александра – супруги и основатели труппы. Оба они едины в нескольких лицах. Он, циркач в седьмом поколении, выступает за клоуна, жонглера, эквилибриста и дрессировщика. Она, наследница кичливой цирковой династии (та осталась на западе страны), обучает детей, крутит сальто, жонглирует, показывает фокусы, садится в бесконечные шпагаты…
С семьей путешествует отец Александра, Жерве Клисинг – этакий добродушный, грузный и седой директор манежа, по совместительству клоун, фокусник и дрессировщик. Он возится с лошадьми и пони, объявляет номера и держит микрофон в сценках с диалогами. Артисты зовут его цирковым монархом, что живописно царствует, но давно не управляет.
Когда пойдет снег?
На самом деле, история со школьным цирком - или с цирковой школой? - началась со старого Жерве. Февральским утром 1987 года в офисе циркового антрепренера появился запыхавшийся, красный человек. «Он то и дело вздыхал, жевал губы и мялся. С минуту сидел у меня в кресле и, наконец, выпалил: «Бренсон. Директор школы», - вспоминает Жерве Клисинг, - «На вопрос, чем я могу ему помочь, он выдал весьма странную просьбу. Такого я еще не слышал».
Просьба была до абсурда проста, но весьма необычна. «Я обещал ученикам снег. А его, как видите, все нет!» - жаловался странный директор, - «Дети требуют экскурсий, а мы ничего не можем поделать. Согласитесь ли вы заменить для нас снег? Устроите им приключение в цирке?» И Жерве согласился.
Так получилось, что цирковое приключение растянулось больше, чем на два экскурсионных часа. Оно заняло неделю, и никто – ни учителя, ни тот взволнованный директор, ни родители, ни школьники – не были против. Дети примеряли клоунские носы, вставали на руки, жонглировали крохотными мячиками, мягкими игрушками и апельсинами. Взрослые приходили с озабоченным видом, а через час занятий скакали на батутах и, смущаясь, вспоминали мостики и кувырки. В конце недели школа дала гала-концерт. А на следующий день…
Четырнадцать дней
А на следующий день возле циркового офиса вздыхали и жевали губами караваны школьных директоров. Неприметная труппа из пяти артистов и трех дрессированных пуделей оказалась нужна всему городу. Для Жерве началась пора выступлений без выходных. Вскоре маленькое шапито уже путешествовало по всему департаменту Кот-д’Армор: а это десятки городов!
Через несколько месяцев старый цирк Жерве поделился на два. Старший сын, Ромуальд, отправился спасать школьников от сентябрьской хандры на другой конец страны. Младший, Александр, остался с отцом. Для школы купили сине-розовый уменьшенный шатер на пятьсот зрителей, достали пони, лам и лошадей, и принялись печатать объявления.
Каждый год в школу Клисингов попадают по три тысячи счастливых школьников. «Мы отрываем детей от учебы на две недели», - рассказывает Жерве, - «Но это не значит, что в цирке они бездельничают. Две группы по семьдесят человек каждый день занимаются на манеже: час утром и час – после обеда. Это не только развлечения: дети узнают, что жизнь в цирке сложна, она требует дисциплины и постоянных тренировок».
«Зато через четырнадцать дней всех ждет гала-концерт», - прерывает старика Каллиста, антиподистка, - «Мы собираем пятьсот человек: родителей, друзей и учителей – и каждый раз доказываем, что за две недели можно многому научиться. Ребята встают на руки, летают на трапециях, разыгрывают сценки и танцуют. А в конце все встают в одну большую пирамиду. Это очень живописно!»
Улитки с домиками на спине
Когда в детских фильмах героя надо развеселить, в город приезжает цирк. Шумливый, яркий, похожий на воздушного змея или многослойный праздничный торт. Артистам труппы Клисинг никогда не приходили в голову такие ассоциации. Все куда проще. «Мы – улитки, что таскают свои домики на спине», - говорит Жерве Клисинг, - «Мы работаем девять месяцев в году, а летом впадаем в спячку. Но так кажется со стороны – на самом деле мы готовимся к новым путешествиям: чиним костюмы, набираем артистов, прививаем животных и придумываем новые номера».
Именно летом происходит самое интересное. Будни цирковой школы почти не отличаются от будней настоящих, больших цирков. Здесь тоже работают профессионалы – с ними Александр и Александра знакомятся на фестивалях, а после приглашают работать к себе. Кто-то соглашается. А ведь есть еще преподаватели, ветеринары, менеджеры, педагоги, психологи, повара, врачи, механики, звукооператоры, парикмахеры, электрики…
На самом деле, улитки похожи на слонов. «У нас есть все, чем живы Дю Солей, Китайский или Московский цирки», - делится Жерве, - «У нас те же статьи расходов, те же репетиции, та же починка палатки. Но и зрительские эмоции у нас – те же. В этом смысле улитки даже богаче: нас благодарят и зрители, и артисты. А такого нет ни у одного Дю Солея!»
|
|
