|
|
Канадское лето – широкое, благодатное время, если ты томишься в школе. Впереди – месяцы полезных, полных смысла занятий, и учительские обещания «продолжить тему после каникул» кажутся странными и пустыми. Разве можно загадывать так надолго? Загадывать на вечность вперед?
Но вот прошмыгивает куда-то время эйфории, когда перед тобой – целая летняя жизнь. И уже начинаешь отсчитывать дни, которые остались до осени. И утешаешь себя, что впереди – время, равное Рождественским каникулам. А после, когда и это не помогаешь, добываешь программку и идешь к гигантским белым шатрам – покупать мягкую фигурку лошади, кепку и блокнот (будет напоминать о лете за скучной партой). Когда никакие утешения не спасают, идешь в лошадиный цирк Cavalia.
Три миллиона
Идешь в лошадиный цирк Cavalia и понимаешь: ты – в числе трех миллионов счастливцев, кто видел его представления. Артисты где только ни выступали – и дома, в Канаде, и в США, и в Китае, и в Италии, и в Люксембурге! И каждый, кто ходил на шоу, знает: в труппе – тридцать семь наездников, воздушных гимнастов, акробатов, танцоров и музыкантов. Лошадей же – великолепных породистых животных со всего света – сорок девять. Все это написано в лощеных программках, которые раздают у входа в шатры.
А еще – даже не отыскав место в зале – уже знаешь: Cavalia – это не тот привычный цирк животных, где дрессировщики натужно улыбаются, а лошади неловко перебирают ногами и становятся на шар так, будто взбираются на гору. Нет. Скакуны здесь носятся, а люди стараются поспевать. В программках об этом написано так: «Cavalia – это свежий микс из верховой езды, акробатики, видео и спецэффектов. Это зрелищная и динамичная песнь о многовековых отношениях человека и лошади. Это мечты о свободе, дружбе и гармонии». Ну что ж, - думаешь ты, - поглядим. И вот загорается свет…
60 метров
… и ты видишь экран. Вытянутый, величественный, неохватный – как спортивная площадка. По ширине – 60 метров, - любят подчеркивать в цирке. Лошади с артистами на спинах галопируют перед ним на фоне постоянно меняющихся картинок. Впрочем, иногда – в особенно лирические моменты представления - открыточно-яркий фон сменяется крупными планами лошадей и артистов. Ведь даже на самом большом манеже нельзя разглядеть всего, что интересно.
А посмотреть есть на что. Зажигается свет, глаз привыкает к разноцветным огням. На площадку выезжают артисты в струящихся широких костюмах – как герои фэнтези. Выезжают вкрадчиво, спокойно. На белых, будто бы одинаковых, лошадях. И тут все «свежие миксы» и «мечты о свободе» летят к чертям. Ты просто сидишь и смотришь, боясь шевельнуться – и потерять свои, хрупкие и волшебные ощущения.
Это потом, завтра, можно расписывать дорогие исторические костюмы. Вспоминать дикие шумные скачки в духе вестерна. Рассказывать о воздушных полетах и рискованных трюках. Прокручивать в голове встречи, погони, перестрелки, крупные планы, когда лирическая героиня в тяжелых косах и уставшая, вспотевшая лошадь стоят рядом – глаза в глаза… А сейчас – только молчать, не двигаться и смотреть.
Белая громадина
Цирк Cavalia – удовольствие для глаз. Здесь любуешься всем – и толковыми, полезными сувенирами, и щедрым обширным экраном, но прежде всего – белыми, как страницы хорошего журнала, шатрами. Самыми нарядными и просторными во всей Северной Америке.
В шапито – артисты традиционно зовут его «Биг Топ» – можно вместить две тысячи зрителей. На открытках и календарях – в своем лучшем виде – цирк напоминает кафедральный собор с четырьмя шатрами-башнями, и каждая – по 30 метров в высоту. Ширина игровой площадки – 50 метров, и придумано это не для людей. На манеже-поле лошади могут нестись на полной скорости, а иногда работать без уздечки и поводов.
В этом и есть главная правда Cavalia. Сорок девять скакунов – главные артисты цирка. Все здесь для них – и наездники, и акробаты и зрители. Даже сувенирами здесь торгуют для того, чтобы купить лошадям их обожаемые лакомства – мед, морковь, яблоки и арбузы. «А тренировок у нас нет», - шутят артисты, - «Мы просто наблюдаем за лошадьми, отмечаем, что им нравится делать, а после используем это в номерах. Вместо того чтобы заставлять их понимать нас, мы сами пытаемся понять их. Иногда получается».
Так кто же они такие?
После представления говорить не хочется. Зрители выходят из шапито молча, завороженно. А когда, наконец, оттаивают – обычно это случается у лотка с мягкими игрушками и зонтами – то произносят одну и ту же фразу: «Так кто же они такие, эти кавальеры?»
И им отвечают – в 2003 году Cavalia появилась в Монреале со своим первым спектаклем. Решился на него Норманд Латурелль, сумасшедший чудак, знаменитый своим рискованным подходом к постановке. Он провез цирк по всей Северной Америке и Европе. «Лошадиное шоу» увидели в сорок одном городе Северной Америки – два раза оно побывало в Торонто, шесть раз – в Монреале. Этого даже не написано в программках – спроси у любого работника – все расскажут.
Лето в Канаде – благодатная, но жестокая пора. Кажется, впереди – вечные каникулы. Но вот до осени остается пара дней – и ты отправляешься утешаться в Cavalia. А ведь лошади выступают не только летом. И подбадривают не только школьников. «В 2003 мы показали свой первый спектакль», - говорят в цирке, - «И теперь работаем почти постоянно – нас ждут в Бельгии, Италии, США и Германии. Ждут летом, весной и осенью. Ведь счастье нужно людям не только в теплое время года».
|
|
